Военная тайна Михаила Никитовича Анипкина

В Липецкой областной библиотеке для слепых мне дали папку. Вот фотография Михаила Никитовича Анипкина. Кажется, случись у тебя сейчас беда и обратись ты к нему, он спокойно возьмется за дело и поможет, и всё устроит. Так в жизни и было. Так говорят все, кто помнит его.

...Он родился на хуторе Лозовой. Окончил Ленинградское военно-медицинское училище. Началась Великая Отечественная...

Кто же они такие — эти сильные парни?..

...И вот он, молодой фельдшер, в июле 1941-го осматривает группу крепких, сильных парней. Ребята тренированные — на подбор.

Где же их, таких особых-то, набрали? И почему медосмотр? Ребята на его вопросы отшучивались и ответа не давали.

Он сам догадался, в чем дело. Спросил, где командиры..

— Да вон, двое во дворе стоят.

Подошел к офицерам: возьмите и меня.

Это была группа специально подготовленных разведчиков. Молодой фельдшер с жаром объяснял офицерам, что и опыт участия в боевых действиях у него есть, и уже в начале этой, новой войны выходил из окружения. Через три дня его вызвали в штаб Северо-Западного фронта. Беседа была долгой.

Наконец, сказали:

— Будете возглавлять разведгруппу и выполнять особые задания.

Он сам решил свою судьбу. Михаилу Никитовичу присвоили псевдоним Быстрый. Псевдоним и внешность — вот всё, что полагалось о нем знать даже самым близким товарищам. Остальные сведения стали с тех пор строжайшей военной тайной. Действовали по фашистским тылам. Перед ними стояла очень трудная задача: не допускать по железной дороге из Витебска вражеские эшелоны к району Ленинграда.

И фашисты потеряли покой. Группа Быстрого пускала под откос немецкие составы. Взлетали на воздух мосты, целые автоколонны, узлы связи. Немцы срочно восстанавливали железно-дорожные пути, а группа Быстрого снова и снова взрывала вражеские эшелоны с солдатами, вооружением и боеприпасами. Фашистские карательные отряды «прочесывали» леса вдоль и поперек, но никого не обнаруживали. Группа Быстрого словно бесследно исчезала.

Никто их не выдал. Более того, Быстрый держал тесную связь с партизанами и местными жителями. В каждой деревне, в каждом селе у него были свои связные и агенты. С первых дней вместе с Быстрым сражался Навмян Бигильдинов. Об этом я прочитала в старом номере газеты «Правда». Он рассказывал:

— Анипкин обладал каким-то чутьем, особой интуицией на опасность, поэтому, наверное, так умело и вовремя мы меняли свое местоположение. Он был удивительно хладнокровным в любых ситуациях. На многие задания ходил сам.

— ...В сорок втором году, — вспоминал Михаил Никитович Анипкин, — нам предстояло взорвать железнодорожный мост в трех-четырех километрах от станции Чертенево. От связной Зины, которая жила в соседней деревне Нечаево, мы узнали, что объект охраняется серьезно. В этом я убедился лично после того, как несколько раз на рассвете издали наблюдал за мостом. Затем разведка установила, что с обеих сторон моста у фашистов установлены пулеметы. На малейший шорох они открывали огонь. Даже ночью невозможно было подойти близко к насыпи и железнодорожным путям.

Решили так: две группы (в каждой — по три человека) двигаться в обход пулеметных точек с обеих сторон моста. Они зашли к фашистам в тыл (те, конечно, не ожидали нападения) и забросали гранатами охрану. Третья группа моментально заминировала мост и взорвала его. Движение было приостановлено на три недели.

...Группа Быстрого сообщала в штаб Северо-Западного фронта о переброске войск противника и номерах воинских частей, о карательных отрядах и эвакуации населения в Германию, о комендатурах и продовольственных складах.

Ранения... Жизнь кончена?

Свое первое ранение Быстрый получил в 1942 году. Но не такой это был человек, чтобы не вернуться в строй. Он ушел из госпиталя, как только смог. Второе ранение было страшным. Быстрый потерял один глаз. Уцелевший глаз видел всё хуже. Разведчика навещали в госпитале офицеры штаба. Во время последнего их прихода Анипкин почувствовал, что они чем-то встревожены. Спросил прямо:

— Что-нибудь случилось с моей группой?

— Группа твоя цела, — ответил ему офицер. — Но на узле связи беспокоятся — не узнают «почерк» твоего радиста. Возможно, работаем на фашистов. В группу надо послать человека, которого знают связные, а у нас такого нет.

— А меня забыли?

— Разве сможешь?

— Смогу. Правый глаз немного видит. А ребята и такого узнают.

Дальнейшие действия Михаила Никитовича Анипкина становятся почти легендой. Каким-то невероятным, небывалым эпосом о богатыре, который, несмотря ни на что, смог всё.

...Комиссия признала его инвалидом. Теперь — дорога домой, и ему дали для сопровождения на родину медсестру — ведь он почти слепой и один доехать не сможет.

На вокзале попросил медсестру купить ему папирос. Та пошла в магазин. Когда вернулась, больного на месте не оказалось. А уже через несколько часов Быстрый достиг псковских лесов — расположения своей разведгруппы. И снова в штаб фронта пошли донесения.

В боевых действиях теперь кому-нибудь из бойцов приходилось привязывать к себе ремнем Быстрого — ночью Михаил Никитович уже совсем ничего не видел. Вновь взлетали на воздух эшелоны с живой силой и техникой противника.

Беда накрыла его внезапно. Быстрый полностью ослеп. Сказались лишения и тяжелые ранения. Поступил приказ разведотдела штаба Второго Прибалтийского фронта: перейти в леса Литвы. Район прежних действий Быстрого освобождался Красной Армией. Разведчики шли рейдом, беспрерывно сталкиваясь с гитлеровцами и полицаями. Зимой следы группы продвижения были хорошо видны на снегу. Приходилось тяжело как никогда. ...Заночевали в землянке, а утром лишь успели услышать крик часового Александра Курносова: «Ребята, нас окружают фашисты!». За два часа боя группа потеряла половину состава. Быстрый пошел на прорыв. Он бросил гранату в направлении вражеского пулемета, и граната достигла цели! Еще один товарищ бросил две гранаты. Гитлеровцы были ошеломлены. Один из оставшихся в живых схватил за руку Быстрого, и они убежали в лес. За ними — радистка...

...Своей спецгруппой Михаил Никитович Анипкин руководил три года. Девять раз его засылали в тыл врага. Переходил линию фронта. Прыгал с парашютом. Однажды его высаживали на озеро с гидросамолета. Награжден орденами. Война для него закончилась чуть раньше Победы. Последние месяцы он выполнял ответственейшие задания штаба фронта, будучи полностью слепым.

Ему было тогда всего 24 года.

И еще одна жизнь!

...В 1954 году, когда была образована Липецкая область, Анипкина попросили создать областную организацию Всероссийского общества слепых (ВОС). Он создал ее и сделал для нее, собственно, всё. В Липецке появилось добротное общежитие для слепых людей, рядом — столовая, баня, детский сад, жилые дома, библиотека, клуб, школа рабочей молодежи, магазин, наконец, шестиэтажный производственный корпус — завод «Электроаппарат». И цех здоровья — с сауной, бассейном, тренажерами. Мне говорили:

— Памятник он себе поставил всем этим.

Хотя о памятнике, конечно же, не думал — просто делал всё, чтобы товарищам по несчастью было, где жить, работать, проводить свое свободное время. Вот и получился целый комплекс на улице Студеновская, к которому ведет светофор со звуковым сигналом, асфальтированная дорожка с яркими перилами по обе стороны — так удобно, что слепой человек даже без трости сможет пройти. И еще одно, очень важное. Сейчас, когда Михаила Никитовича нет в живых (он ушел из жизни в 1995 году), Липецкой областной организацией ВОС руководит Николай Александрович Сарычев. Он воевал в Афганистане. Их БТР был взорван. Тогда и потерял зрение — ему выжгло глаза. Вернулся в Липецк инвалидом первой группы. Узнал про предприятие для слепых — завод «Электроаппарат». Решил устроиться на работу. Встретился с Михаилом Никитовичем:

— Учиться бы пошел, Николай Александрович, ведь ты же молодой. Люди-то вперед уйдут, а ты отстанешь. Я это понял, и ты поймешь.

Николай Александрович окончил исторический факультет Педагогического института. Сейчас это уважаемый в Липецкой области человек, подлинный интеллигент. У него прекрасная семья, дети. Ему-то Михаил Никитович Анипкин и передал в 1991-м году дело своей жизни — областную организацию ВОС. Еще Михаил Никитович успел создать предприятие ВОС в Ельце, а в 1963-м году по его инициативе в Липецке была открыта школа-интернат для слепых и слабовидящих детей. Это уникальное учебно-воспитательное учреждение, где учатся дети и из других областей.

...Бережно складываю все газеты, документы, фотографии в папку, данную мне Областной библиотекой для слепых. Теперь я познакомилась с человеком, жизненный путь которого поражает и вызывает чувство глубокого преклонения. И знаю военную тайну Михаила Никитовича Анипкина.

Михаил Никитович Анипкин

***

Татьяна Артемьева,
прихожанка храма
преподобного
Сергия Радонежского.

Газета «Политехник» Липецкого государственного технического университета. — 2015. — № 6. — С. 8-9.